— Мне было позволено идти туда, куда я хочу, — напомнила я.
— Не могу же я подавлять чужую волю, — кивнул Дрихрус. — Хотя мог бы. И для меня это было бы куда легче. Но я хочу убедить тебя перейти на мою сторону. Я не знаю, что там наговорил про меня этот Карбид, однако хочу уверить, что он любит все преувеличивать.
— Значит, вы не уничтожаете страны?
— Уничтожаем. Куда же без этого? Но мы строим свое королевство, а для этого нам нужны ресурсы и могущество.
— И не убиваете людей?
— Убиваем. Но почему это считается плохим, если в противном случае они бы убили меня?
О боже, что это вообще за человек?! Уж если бы он врал бы мне, расписывая цели "Алых Крыльев" в более выгодном свете, было бы понятнее объяснить его поведение. А так он ничего не хочет лгать… Чудак, в самом деле чудак!
— Меня окружают жестокие злые людишки, которые только и ждут предлога совершить необдуманное злодеяние. А хороших, вежливых и умных людей не хватает. Некому доверить свои мысли. Почему бы тебе не примкнуть к нам?
— У меня нет совершенно никакого повода для этого.
— Но ты все равно примкнешь к нам. Мне нужен демон, чтобы открыть одну занятную дверку и достать кое-что важное.
— Только если заколдуете.
— Заколдуем… Но лучше бы тебе по своей воле присоединиться к нам. Могу пообещать, что тогда не буду разрушать страну Арунган и убивать кое-каких мелких сошек, по счастливой случайности завалившихся в мою темницу.
— А зачем вам разрушать Арунган? Я думала, что Окоранг спит под страной Фортунией.
— Правда? Какая изумительная осведомленность! Мне, например, чтобы выяснить, где же он все-таки спит, пришлось бы потратить еще как минимум месяц.
— Вы… вы что, не знали этого? — я даже споткнулась и едва не упала от неожиданности.
— Все, что я знал был тот факт, что в стране Фортунии у дочери короля содержится ключ от усыпальницы. Но София — дочь как короля Фортунии, так и принцессы страны Даланди… Если ты слышала, я имел удовольствие разрушить эту страну и повысить свои магические и физические силы до предельного максимума благодаря этому. Вообще изначально я подозревал эти две страны — Даланди и Фортунию. Но потом выяснил, что вторая принцесса Даланди — жена императора страны Арунган и предположил, что София могла получить ожерелье в подарок от тетушки… А уж эти мне мошки!.. Как же все они путали мне дорогу. Сколько лживой информации пришлось мне пересмотреть. И вот я всего за мгновения узнаю, что моя цель — Фортуния. Остается только захватить одну занятную вещичку из храма демонов и убить Окоранга… Что ж, Витта, ты точно отказываешься от ужина?
Он повернул ко мне свое необычное лицо. Необычное тем, что оно было словно бы неподвижной маской. Только вот глаза живые, выразительные — темные, очерченные длинными темными ресницами. Они сверкали лукавыми огоньками. И вот этот человек представляет для всех столько опасности?..
— Неужели так интересно рассматривать меня? — склонил он голову набок, чуть улыбнувшись.
— Весьма. Вот думаю, можно ли распознать в неизвестном человеке опасного властолюбца?..
— Дрихрус, почему ты и она здесь? — раздался властный голос позади нас.
— Жажда власти — это к ней. Мною движут другие желания, — ответил мне тихо полудракон. — Минга, дорогая! — воскликнул он, оборачиваясь и раскидывая руки. — Ты проснулась?
— Она должна сидеть в темнице, — перекинула длинные темные волосы за спину девушка, широким шагом идущая к нам. — Почему ты всегда все выворачиваешь наизнанку?
Я прохлопала ответ Дрихруса, потому что когда увидела лицо девушки, меня поразило изумление. Она была копией Зинкель и я выпучила на нее глаза.
— Чертова девка, вечно влезает! — с досадой воскликнула Минга.
— Ты Зинкель! — воскликнула я, широко открытыми глазами глядя на нее.
Она презрительно вскинула подбородок, уставившись на Дрихруса взглядом голодного волка.
— Что ты, та жизнь уже далеко за ее плечами, — проигнорировав ее взгляд, сказал Дрихрус. — Это раньше она была Зинкель Элу, а теперь она — Минга, что в переводе с одного древнего языка означает "несущая любовь".
— Любовь? — фыркнула я. — По-моему, она несет одно зло.
— Ну, не без этого, конечно, — согласился Дрихрус, за что получил еще более холодный взгляд красавицы. — Однако дар этой юной особы — влюблять в себя мужчин. Признаться, даже мне при первой встрече было трудно сбросить эти чары.
— Дрихрус, — предупреждающе сказала Минга-Зинкель.
— Да-да-да, — раздраженно повернулся он к ней. — Знаю, дорогая, дела-дела-дела. Нужно торопиться, иначе опять кто-нибудь будет вставлять палки в колеса. Сейчас мы с Виттой отужинаем и будем собираться в храм демонов. Спешка излишня, дорогая.
— Дрихрус! — воскликнула Зинкель. — Это не шутки, нам нужно поспешить. Ты не можешь быть до конца уверен, что Карбид действовал лишь с этой группой. Этот жук запросто мог подговорить своих дружков и уже сейчас они с помощью какого-нибудь грязного демона вскрывают храм и вытаскивают "Око Дракона"…
— Какие невыносимые нынче люди… — поморщился Дрихрус. — Наши люди охраняют вход. Поверь мне, никто не промелькнет мимо них… Витта, прошу, поторопимся в зал. Ужин должен быть приготовлен.
Он взял меня под руку и повлек за собой в тот зал, по пути расхваливая картины, украшающие стены. Этот человек был действительно чудаком. Что куда хуже — я не чувствовала к нему враждебных чувств, а это усыпляло бдительность. Если сейчас я отправлюсь вместе с ними в какой-то храм с каким-то там драконьим глазом, то все будет очень плохо. Наверняка сразу же после того, как я открою двери, мне открутят голову.
В зале, где находился трон, появился еще и стол, небольшой, накрытый белоснежной скатертью и заставленный первосортными яствами.
— Пленников в темнице кормят также отборно? — сухо поинтересовалась я.
— Без скатерти, без изысканной посуды, но в общем — да. Я не желаю отказывать моим пленникам в простых удовольствиях в виде вкусной еды.
Чуда-а-ак…
— Мне неудобно есть в наручниках, — звякнув цепями на запястьях, сказала я.
— Ох, как неучтиво с моей стороны! — воскликнул Дрихрус.
В то же мгновение наручники исчезли с моих рук. Однако магия ко мне так и не вернулась. Поморщившись, я взяла в руки вилку и нож и прикинула, что будет, если я нападу на этого человека. Подумав, я решила, что это будет еще бессмысленней, чем падать под ноги надзирателю на лестнице. Бодро засучив рукава, я навалила себе в тарелку всего понемногу и приступила к пиру. Чертовщина… Надо как-то выпутываться из этого положения. Я чувствую себя беспомощным ребенком. Без капли магии, без единого товарища, в месте, где полно враждебно настроенных людей, за одним столом с самым могущественным полудраконом современности, словно затянутая в водоворот. Без единого шанса выбраться на берег. Я подавила вздох.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
